Молитвы (статья Даллапикколы)

Молитвы (ит. Preghiere) — текст Луиджи Даллапикколы, впервые опубликованный в переводе на немецкий языке в программе концерта на Западно-немецком радио, состоявшегося в рамках цикла концертов «Музыка нашего времени», Кёльн, 19 марта 1965 года; затем тот же перевод был перепечатан в программе концерта на Баварском радио для фестиваля «Musica viva», Мюнхен, 29 марта 1969. Опубликовано посмертно. Перевод с итальянского Светланы Стекловой (2012) по изданию “Parole e musica” (Il Saggiatore, 1980, с. 507-509).

Луиджи Даллапиккола — «Молитвы»

Мне никогда не доводилось писать месс. Когда же по случаю открытия нового Собора Святого Михаила в Ковентри поступило предложение написать таковую, я все же не ответил отказом, попросив лишь об отсрочке до окончания мной своей «текущей работы», оперы, все еще остававшейся незавершенной. Удерживал меня и вопрос выбора текста «Мессы», выбора самого сложного и проблематичного, который может встать перед композитором, и до решения которого я до сих пор не созрел.

Тем не менее в моем творчестве можно обнаружить религиозный пласт, на всех его этапах, начиная уже с «Трех лауд» (1936-37). Он несомненно очевиден в «Песнях заточения» и «Песнях освобождения»; но в то же время отмечу, что я всегда выбирал те религиозные тексты, которые были пропущены через человеческий опыт, будь то Марии Стюарт, Боэция или Савонаролы; а позднее – Себастьяна Кастеллио или как в соответствующем фрагменте «Исхода»; текстом же в этом смысле самым рискованным до последних лет оставались слова «Исповеди» Блаженного Августина в заключительной части «Песен освобождения». А затем пришла пора пламенного и страстного Якопоне да Тоди...

Несколько лет назад мне довелось навестить Мурило Мендеса, бразильского поэта, преподававшего в Римском университете. То был визит, длившийся два часа, в течение которых мы говорили исключительно о Данте. Вечер, которому в своем дневнике я уделил несколько строк, окрестив его в них «Découverte d’un frère» (фр. «Обретение брата»). Я счел уместным написать это на французском, вспомнив, что именно так один биограф Бодлера описал знакомство того с Эдгаром По.

Что особенно меня поразило в Мендесе? Его посюсторонний мистицизм. Из его афоризмов один мне кажется особенно заслуживающим упоминания в этой связи: «Сложно быть христианином, не будучи прежде язычником и иудеем».

Через Мендеса два года спустя я пришел к сочинению работы на написанные светящимся, кристально чистым стилем слова 13 главы Первого послания к Коринфянам, первое исполнение которой состоялось в Вашингтоне 20 октября 1964 года.

Кто хорошо знаком с моим творчеством, кто имел возможность прочесть достаточно пространный автобиографический фрагмент «Генезис «Песен заточения» и «Узника», написанный мной для журнала «The Musical Quarterly» в июле 1953 года, должно быть заметил, как часто события международной политики преломлялись в моем творчестве. Доказательство, развеивающее миф о башне из слоновой кости, в которой якобы живет композитор, и показывающее, что прежде всего я хотел быть человеком. В этой связи позволю себе напомнить, что рукопись «Молитв» датирована 21 октября 1962 года в Беркли. Было воскресенье, то самое воскресенье, когда президент Кеннеди выступил по телевидению с обращением к американскому народу, приведшему к тому, что в истории теперь зовется Карибским кризисом.

«Молитвы», написанные по заказу Университета Калифорнии в Беркли, были впервые исполнены в Беркли 10 ноября 1962 года; европейская премьера состоялась на «BBC» 26 ноября 1963 года. Что касается немецкой премьеры, то с самого начала мне хотелось, чтобы право на нее было сохранено за Кельнским радио, с коллективом которого связывает меня не только подлинная дружба, но и перед которым я в долгу за все то многое, что он для меня сделал.